Николай Муравин (1966-1996) Группа vk.com Памяти Коли. 26 омоновцев (народная сказка) Опубликовано в журнале Вуглускр. Поймали как-то раз карельские партизаны 26 омоновцев, отобрали оружие, шлемы, бронежилеты, щиты и дубинки, и построили у длинной стены сельского клуба. А сами напротив стоят, мужики здоровые, бородатые, затворами трофейных автоматов щелкают.“Кранты нам”, смекнули омоновцы.

1-й омоновец пробовал молиться, да слов не знает.
2-й косил под Бельмондо: “Спрошу закурить, - думает, - а потом и скажу нм: "Я еще не докурил свою последнюю сигарету!"
3-и стал кричать, что все расскажет, но никто его не слушает.
4-й омоновец обмочился, как 6-й и 17-й.
5-й был скрытый мусульманин и к проблеме относился философски.
Упал на колени 7-й омоновец и говорит человеческим голосом: “Пощадите, карельские партизаны, у меня дома дети малые!”
Омоновцы с 8-го по 11-й заплакали горючими слезами.
12-й вспомнил вдруг девчонку, которую он изнасиловал.
13-й тихо радовался: “Значит, пытать не будут”.
14-й решил: “Приготовятся партизаны, а я заору, как Рэмбо, брошусь вперед в погибну героически".
15-й ломал однажды ребра парню какому-то. Круто работал, старался очень, а тот ему: “И ты, фашист, до весны не доживешь!” Неужели прав был?
16-й и 18-й, не сговариваясь, как завоют: “Не смотрите, господа партизаны, что палачи мы кровавые да продажные, душою мы завсегда с вами были, и вам пригодимся еще! ”
19-й представлял, как бы он этому партизану уши отрезал, а потом... ну, глаза бы выколол, и это еще не все.
20-й тоже партизан разглядывал, казни им выдумывал лютые, такие, что и в сказке не сказать.
21-й прытким оказался, прыг в сторону, да по зубам получил - притих.
Говорил 22-му омоновцу отец: “ Ежели пошел в менты, так хоть в ОМОН не суйся, добром не кончишь!”
23-й старался считать ворон в небе.
У 24-го глюк: “Господи, - умоляет, - прости, не буду больше”, а господь ласково так: “Ага, не будешь. Верно, товарищ Люцифер?”
25-й партизана просят: “Ты, дед, точнее целься, а промажешь - добей, сделай милость, я ведь ваших добивал, не мучал сверх меры”.
У 26-го омоновца и язык отнялся, и ноги не слушаются, и рукой не шевельнуть - словно одеревенел весь.

Приходит тут Главный Партизан, тоже с бородой, в очках только, и говорит: “Вы, господа омоновцы, вовсе нам не товарищи, однако извините, что на морозе вас держали - ключ от клуба найти не могли, да вот нашли уже. Сейчас вам лекцию прочту про Махно, про Сартра, про генерала Айдида и про задачи всякого сознательного землянина в протекающей народной революции". Вошли омоновцы в клуб, прослушали лекцию, а после отпустили их партизаны на все четыре стороны.